Авиатор: назад в СССР 7 [СИ] - Михаил Дорин

— Оружие зарубежных стран есть. И из Пакистана, и из арабских стран. Любой из лётчиков должен это знать. Какие именно страны ты имеешь в виду? — сказал Поляков, отложив один лист в сторону.

Прикалывается, что ли? Хотя, нет. Работа у него такая задавать вопросы и ждать, пока на них не ответят.

— Западные страны и, в частности, США. Нам нужно знать тактико-технические характеристики таких средств. От этого зависит состояние авиационной техники, в частности моего здоровья и выполнение боевой задачи, — сказал я.

Нельзя же мне выдавать предположения о перспективных крупнокалиберных снайперских винтовках у западных стран, к примеру, у американцев. Для появления «Баррет» ещё рановато, а у СССР своих подобных винтовок так и не появится. Дальше разработок дело не дойдёт.

— За средства ПВО можете не переживать, Сергей Сергеевич. Западных аналогов ДШК нет у духов. Но появилась винтовка, способная стрелять на 2 км и имеющая именно калибр 12.7, — сказал Поляков, отложив ещё один листок в сторону. — Прототип какой-то. Решили его испытать здесь, заразы. Так, что есть работа для специально обученных людей. А вы, товарищ Родин, пройдите в класс, с вами проведут кое-какие занятия.

Слышал я ещё об одной такой винтовке. Годы её появления вполне соответствуют текущим годам. Наименование ей М500. Она не стала такой же серийной, как и «Баррет», но определённая партия была произведена. И патрон соответствует, и возможности для работы в Афганистане сейчас идеальные. Вот только, зачем в лётчиков стрелять? Есть же цели пожирнее.

— Понял, — ответил я, вставая со своего места.

— Так откуда вам известно о винтовке под маркой М500? — спросил Поляков.

Он будто мысли мои прочитал. Вот только надо сыграть в дурочка, чтобы не привлечь к себе внимание.

— Какой винтовке? — как можно правдоподобнее удивился я.

— М500. Вы только что назвали мне такую модель, не так ли? — поинтересовался особист.

— Михаил Вячеславович, ни о каких винтовках и их марках я не говорил. Я вам только патрон принёс.

— Идите, — сказал Поляков, и я направился к двери.

Какой-то странный подход в определении шпиона. Ещё и модель винтовки мне назвал, чтобы я убедился в своей правоте. Хотя, знание того, что она есть у душманов, не сильно повлияет на безопасность.

Пока не будет надёжной охраны периметра базы, мы так и будем подвергаться нападкам со стороны противника.

— Сергей Сергеевич, — позвал он меня и я повернулся. — Почему только сейчас решили прийти и показать пулю? — спросил особист, закрывая белую папку.

— Мысль в голове возникла, вот и решил с вами поделиться, — ответил я.

— А вот у товарища Дубка такой мысли не возникло. Мне придётся его вызвать к себе для разговора. Почему так произошло? — спросил Поляков, закрывая папку и не сводя с меня глаз.

Не там ищете предателей, Михаил Вячеславович!

— Повреждение обычное, а пулю мне Дубок подарил на память. Запрещено? — спросил я.

Поляков медленно взял со стола пулю и бросил мне. Без проблем поймав её, я обратил внимание на то, какую папку взял со стола Поляков. Когда-то я её уже видел. Белая, с двумя завязками и надписью 880.

С чего это опять она попадается мне на глаза? Зачем особисту таскать с собой папку из Белогорского училища? К тому же, на ней мой училищный позывной.

— Не запрещено. Попрошу вас быть внимательным и обо всех подозрительных вещах докладывать, — сказал Поляков и убрал папку 880 в сейф. — Вы свободны.

Занятие, которое проводил наш особист, было призвано расставить всё по своим местам. Чтобы не было слухов и паники.

Рассказал Поляков об обстановке вокруг нашей базы, опасениях у командования, а также о настрое на продолжение выполнения интернационального долга.

— Теперь к насущному вопросу, — сказал Поляков, прохаживаясь вдоль доски, где был вывешен план базы с постами охранений. — Всем вам известно, что с охраной базы у нас проблемы.

— Не из-за нас ли, товарищ подполковник? — спросил Гаврюк.

— Отчасти. Если мы считаем, что введение войск в Афганистан есть следствие активизации оппозиции, то да. В этом случае, именно мы причина проблем с охраной базы, — кивнул Поляков. — Однако, до нашего прихода здесь было тоже самое. Оппозиция побеждала, социалистический курс Афганистана был под угрозой, трудовой народ ДРА был в опасности. Плюс, не забывайте об империалистической угрозе со стороны вероятного противника. Это, я думаю, всем понятно? Или есть те, кто не согласен с целью нашего пребывания здесь?

Товарищ Поляков уже полчаса потратил на рассказ об интернациональном долге, так что ещё столько же тратить не будет. По крайней мере, его недовольный вид прямо об этом говорит.

Жёстко, но справедливо высказался Михаил Вячеславович. Судя по выражению лица Валеры, он спокойно отнёсся к таким словам.

— Ожидается формирование отдельного батальона охраны, но это будет ближе к декабрю этого года. В течение чуть более двух месяцев нас будут продолжать охранять афганские подразделения, — сказал Поляков, проведя указкой по схеме.

По классу пробежал гул недовольства. Не доверяли у нас «зелёным». Именно так называли подразделения афганской армии. С авиаторами их ВВС пообщаться мне не удавалось. Теперь и подавно, поскольку большая часть убита.

— Можем охранять себя сами, но это не выход. Подразделения 4й дивизии оказывают поддержку, но у них много своих задач. Прибавьте к этому проблемы со здоровьем у солдат и офицеров и мы получаем плачевную ситуацию, — сказал Поляков, укладывая указку на стол. — Всем быть внимательными. Обо всех подозрительных элементах докладывать начальникам и мне. Особенно если что-то заметите во время полёта.

— Это всё понятно, товарищ Поляков. Что в деле Орлова? — поинтересовался седой лётчик штурмовиков.

— Прибудет следственная группа для расследования. Будут и афганские представители. Делом заинтересовались в КГБ и ХАД. Сами понимаете, какой резонанс получился, — сказал Поляков и объявил об окончании беседы.

Естественно, что сейчас нельзя сделать однозначный вывод, из чего был убит Орлов. Надо и место смерти осмотреть, и с охраной поговорить. Вот и займутся этим следователи.

Задерживаться в штабе мне было нельзя, поскольку я получил от Валеры команду Араратовича о назначении меня в дежурное звено. Странно, конечно, происходит у нас пересменка!

Целый день отлетай, а потом ещё и подежурь. Одно хорошо, что на следующий день ты таскаешь кровать на спине и ничего не делаешь.

Домик дежурного звена был почти такой же, как и в Баграме. Одна лишь разница — построен он был уже не из подручных материалов.

Сборно-щитовая конструкция, или просто «барак». Не из камней и досок, а из простой фанеры. Пол деревянный, потолки низкие. Двухъярусные кровати в нашей комнате дежурного звена еле-еле вошли по высоте. Спящий на втором этаже может запросто разбить себе лоб, резко поднимаясь с кровати.

И есть в дежурном звене, прямо-таки живой уголок. Основу его составляют мыши, которые уже стали получать от нас имена.

Каких-то задач сегодня не должно было предвидеться. Погода портилась, а пехота последние дни заняла позиции вокруг Луркоха.

— Значит, курим бамбук? — спросил Марик, в ожидании, что Гаврюк не разочарует его.

— С большой вероятностью ничего не будет, — ответил Валера, вернувшийся с вечерней постановки на КП. — Громов сказал, что они будут минировать подходы к ущельям, выставлять систему постов, чтобы не дать душманам выйти из своего района.

— Это же хорошая новость! — хлопнул в ладоши Марк и побежал в умывальник.

Спавший на втором ярусе Паша чуть не свалился на пол.

— Неугомонный, — прошипел он, повернувшись на другой бок.

— Серый, а что за коробка? — спросил у меня Валера, указывая на посылку под кроватью.

Совсем забыл о том, что мне передачку выдали в кадрах после первого вылета. Кто-то через транспортников передал.

— Передачка какая-то, — ответил я и у меня сразу возникли сомнения по поводу содержимого.

— Открывать будешь? Или до завтра подождёшь? — спросил Мендель, который спал надо мной и только сейчас проснулся от радостного голоса Марика.

В свете событий, в которых замечен снайпер и странной истории доставки этой коробки, неудивительно было опасаться её открывать. Парни не понимали, почему я сейчас разглядываю коробку со всех сторон, не торопясь открыть.

— Ты там бомбу ищешь? — спросил Паша.

— Всё может быть, — задумчиво сказал я.

— Серый, да брось ты! — воскликнул Валера, делая медленно шаг назад.

— Может, на улице откроешь? — спросил Мендель, спрыгивая с кровати и отходя к двери комнаты.

Хороший совет, которым я и воспользуюсь. Раз мои коллеги тоже не уверены! Паша